РУС
- Адрес райисполкома:
- 231969, г. Свислочь, пл. К.Маркса, 4
- Электронная почта:
- isp@svisloch.gov.by
- Телефон: 8-(01513) 7-71-73
- Факс: 8-(01513) 3-37-26
30.06.2022
У войны лицо жестокое
В деревне Большие Михалки живет Мария Волчуга, человек добрый, знающий о жизни много, потому что возраст солидный – 89 лет. Всякое в жизни ей пришлось пережить: и печаль, и радость, но война оставила след в памяти страшный и неизгладимый.
Родилась Мария Васильевна в поселке Красная Горка Минской области в большой и дружной семье. Восемь детей радовали родителей, а те в свою очередь жили с уверенностью, что завтрашний день будет лучше предыдущего. Но ту хрупкую надежду уничтожила жестокая война.
– На начало войны мне едва исполнилось восемь лет, – моя собеседница тяжело вздыхает. – Трудными были те годы, что ни день, то новую беду нес он людям. Жили в постоянном страхе. Особенно трудно было молодым. Одних заставляли записываться в полицаи, других насильно угоняли в Германию. Конечно, были те, кто шел добровольно служить к немцам, потому что жили с обидой на советскую власть, надеялись, что их старания оценят фашисты. А мои братья Дмитрий и Николай были угнаны на принудительные работы. Дмитрий на полпути следования сумел спрыгнуть с поезда, вернулся домой. Его душа горела ненавистью к оккупантам, и он ушел к партизанам. Наша семья как могла, так и помогала партизанскому отряду – пекли хлеб, одежду давали, продукты.
Мария Васильевна на минутку замолкает, словно хочет переосмыслить сказанное, а потом снова начинает рассказывать:
– Николай оказался в Кенигсберге на одном из заводов. Вначале работал, как и большинство невольников, но однажды доведенные до отчаяния люди дружно подняли забастовку. Бастующих быстро усмирили и, долго не думая, отправили в концлагерь. Кто смог там выжить – выжил. Узников освободили советские войска, еле живой вернулся домой Николай. На него страшно было смотреть – одни кости, перетянутые кожей серого цвета. И очень голодный. Мама, видя, с какой жадностью он ел, горько плакала. Старший брат Федор Плевако погиб 27 апреля 1945 года на подступах к Кенигсбергу. Дмитрий успешно бил фашистов, находясь в партизанском отряде имени Порхоменко. В самом конце войны его тяжело ранило – оторвало ногу. Да и отцу в войну нелегко пришлось: он был жестоко бит (и не раз) фашистами. Его арестовали, пытались добиться сведений о партизанах. Держали в тюрьме, кормили селедкой, воды не давали. Но отец так ничего и не сказал. Отпустить отпустили, а здоровье подорвали сильно.
За окном тихо и мирно барабанит по оконному стеклу летний дождь. Он внес бы спокойствие и умиротворенность в душу, но воспоминания о войне Марии Васильевны заставляют невольно вздрагивать от этого монотонного постукивания.
– В восьми километрах от нашего поселка находилось местечко Семеживо, – продолжает рассказывать женщина. – Там стоял карательный отряд. Боялись люди тех эсесовцев. С мирным населением расправлялись они по своему усмотрению – грабили, сжигали, убивали. Расстреляли и местных евреев. Падали живые, раненые, мертвые – все в огромный общий ров. Никого не пощадили каратели: ни детей, ни женщин, ни стариков. А потом несколько дней на том месте шевелилась земля, проступая кровавыми пятнами. Сожгли эсесовцы и наш поселок. Жители успели убежать в лес, а вернулись – одно пепелище.
Нашей семье немного повезло – уцелело дерево, заготовленное на строительство дома Дмитрию (он собирался накануне войны жениться). Отец срубил дом. Стены, крыша (накрыл соломой) да печка – вот и все. Помимо нас жили в нем и другие семьи. Столько, сколько вмещалось. Спали на широких лавках да на разных приспособлениях. Матрасы набивали сеном, соломой. Окончилась война, все радовались, но жилось по-прежнему тяжело. Голод донимал. Крапива, лебеда, щавель да мерзлая картошка (собирали ее весной, когда снег сходил) – вот и вся еда.
В умных глазах женщины застыла печаль. Оно и понятно. Возможно, ей хочется спросить: понимают ли те, кто пытается развязать новую войну, что такое война вообще?! Может быть им, бездумным и бездушным, очень нравится бряцать оружием, несущим смерть людям?
К сожалению, у безумцев, жаждущих крови человеческой, никогда не будет ответа на этот вопрос. Нет его и сейчас, если вспомнить о военных событиях в Украине.
– Хорошо жить в мире и согласии, спокойно жить и спокойно работать, – ставит точку в нашем разговоре Мария Волчуга, учитель белорусского языка и литературы с 35-летнем стажем педагогической работы. – Неужели есть еще те, кто так и не научился понимать, что война – это смерть. За нею уже нет ничего.
«Жизнь – вот единственная реальная ценность для всего сущего и для человека тоже», – постоянно напоминал писатель-фронтовик Василь Быков. Об этом надо просто помнить.
Валентина ХАМЧУК
Фото автора
Родилась Мария Васильевна в поселке Красная Горка Минской области в большой и дружной семье. Восемь детей радовали родителей, а те в свою очередь жили с уверенностью, что завтрашний день будет лучше предыдущего. Но ту хрупкую надежду уничтожила жестокая война.
– На начало войны мне едва исполнилось восемь лет, – моя собеседница тяжело вздыхает. – Трудными были те годы, что ни день, то новую беду нес он людям. Жили в постоянном страхе. Особенно трудно было молодым. Одних заставляли записываться в полицаи, других насильно угоняли в Германию. Конечно, были те, кто шел добровольно служить к немцам, потому что жили с обидой на советскую власть, надеялись, что их старания оценят фашисты. А мои братья Дмитрий и Николай были угнаны на принудительные работы. Дмитрий на полпути следования сумел спрыгнуть с поезда, вернулся домой. Его душа горела ненавистью к оккупантам, и он ушел к партизанам. Наша семья как могла, так и помогала партизанскому отряду – пекли хлеб, одежду давали, продукты.
Мария Васильевна на минутку замолкает, словно хочет переосмыслить сказанное, а потом снова начинает рассказывать:
– Николай оказался в Кенигсберге на одном из заводов. Вначале работал, как и большинство невольников, но однажды доведенные до отчаяния люди дружно подняли забастовку. Бастующих быстро усмирили и, долго не думая, отправили в концлагерь. Кто смог там выжить – выжил. Узников освободили советские войска, еле живой вернулся домой Николай. На него страшно было смотреть – одни кости, перетянутые кожей серого цвета. И очень голодный. Мама, видя, с какой жадностью он ел, горько плакала. Старший брат Федор Плевако погиб 27 апреля 1945 года на подступах к Кенигсбергу. Дмитрий успешно бил фашистов, находясь в партизанском отряде имени Порхоменко. В самом конце войны его тяжело ранило – оторвало ногу. Да и отцу в войну нелегко пришлось: он был жестоко бит (и не раз) фашистами. Его арестовали, пытались добиться сведений о партизанах. Держали в тюрьме, кормили селедкой, воды не давали. Но отец так ничего и не сказал. Отпустить отпустили, а здоровье подорвали сильно.
За окном тихо и мирно барабанит по оконному стеклу летний дождь. Он внес бы спокойствие и умиротворенность в душу, но воспоминания о войне Марии Васильевны заставляют невольно вздрагивать от этого монотонного постукивания.
– В восьми километрах от нашего поселка находилось местечко Семеживо, – продолжает рассказывать женщина. – Там стоял карательный отряд. Боялись люди тех эсесовцев. С мирным населением расправлялись они по своему усмотрению – грабили, сжигали, убивали. Расстреляли и местных евреев. Падали живые, раненые, мертвые – все в огромный общий ров. Никого не пощадили каратели: ни детей, ни женщин, ни стариков. А потом несколько дней на том месте шевелилась земля, проступая кровавыми пятнами. Сожгли эсесовцы и наш поселок. Жители успели убежать в лес, а вернулись – одно пепелище.
Нашей семье немного повезло – уцелело дерево, заготовленное на строительство дома Дмитрию (он собирался накануне войны жениться). Отец срубил дом. Стены, крыша (накрыл соломой) да печка – вот и все. Помимо нас жили в нем и другие семьи. Столько, сколько вмещалось. Спали на широких лавках да на разных приспособлениях. Матрасы набивали сеном, соломой. Окончилась война, все радовались, но жилось по-прежнему тяжело. Голод донимал. Крапива, лебеда, щавель да мерзлая картошка (собирали ее весной, когда снег сходил) – вот и вся еда.
В умных глазах женщины застыла печаль. Оно и понятно. Возможно, ей хочется спросить: понимают ли те, кто пытается развязать новую войну, что такое война вообще?! Может быть им, бездумным и бездушным, очень нравится бряцать оружием, несущим смерть людям?
К сожалению, у безумцев, жаждущих крови человеческой, никогда не будет ответа на этот вопрос. Нет его и сейчас, если вспомнить о военных событиях в Украине.
– Хорошо жить в мире и согласии, спокойно жить и спокойно работать, – ставит точку в нашем разговоре Мария Волчуга, учитель белорусского языка и литературы с 35-летнем стажем педагогической работы. – Неужели есть еще те, кто так и не научился понимать, что война – это смерть. За нею уже нет ничего.
«Жизнь – вот единственная реальная ценность для всего сущего и для человека тоже», – постоянно напоминал писатель-фронтовик Василь Быков. Об этом надо просто помнить.
Валентина ХАМЧУК
Фото автора
